Инженер-конструктор в авиастроении - работа и перспективы

Кто такой инженер?

"Инженер?! Мне пришлось воспитываться как раз в инженерной среде, и я хорошо помню инженеров двадцатых годов: этот открыто светящийся интеллект, этот свободный и необидный юмор, эта лёгкость и широта мысли, непринуждённость переключения из одной инженерной области в другую и вообще от техники к обществу, к искусству. Затем эту воспитанность, тонкость вкусов; хорошую речь, плавно согласованную и без сорных словечек; у одного немножко музицирование; у другого немножко живопись; и всегда у всех — духовная печать на лице."А. Солженицын

Когда видишь эту фразу, она трогает до глубины души. Даже если принять во внимание некоторую надуманность и преувеличенность этих слов, именно они приходят на ум, когда спрашивают, кто же такие инженеры.

Мы посмеивались над этой фразой в институте, но все ощущали гордость за выбранное направление. Ты проецируешь эту мысль на себя и хочешь стремиться к идеалу, даже если он немножко несерьезный.

Так сложилось, что инженеры, во все времена были представителями интеллигенции. Эта идея широко транслируется, поэтому ты осознаёшь свою причастность к действительно нужной и уникальной деятельности. Но для инженера важно и творческое начало.

Есть древний афоризм о принципах зодчества: «польза, прочность, красота». Эти слова можно отнести и к прикладным техническим направлениям. Фокус не только на практическом применении того, что ты проектируешь, но и на красоту. Эстетический вкус в инженерии важен не меньше, чем функциональность, и Туполев говорил: «Некрасивые самолёты не летают». Разумеется, в первую очередь при проектировании самолета учитывается безопасность, но визуальная составляющая каждого элемента тоже важна.

Может ли инженер выгореть?

Конечно! Я вспоминаю работу в компании, которая занималась строительством гидроэлектростанций. Ты сидишь, делаешь чертежи насосного приямка, машинного отделения, подбираешь оборудование, но знаешь, что запуск электростанции запланирован только через 15 лет. Ты можешь долго с этим работать, тысячи раз переделывать, но твоя работа не находит никакого воплощения. Возможно, это вообще никому никогда не пригодится. Через 15 лет обновятся стандарты, будет выпущено новое оборудование, все будет ещё много раз пересмотрено. Очень тяжело не видеть результаты своей работы.

Мне нравится авиация и автомобилестроение: производители постоянно выпускают новые модели и модификации, поэтому ты проектируешь то, что уже через несколько месяцев будет запущено в производство. Твой труд не проходит напрасно.

О работе в авиастроении

Ощущение причастности к великому. В одних компаниях есть привязка инженера к какому-то определённому проекту, которым можно заниматься несколько лет, в других такая привязка отсутствует. В первом случае больше времени на то, чтобы досконально и максимально углублённо изучить свое направление. А второй вариант — для тех, кто постоянно хочет узнавать что-то новое, иметь хорошее представление о всех системах самолёта. Лично мне больше нравится второй вариант.

О работе на международных проектах

Больше 10 лет я работала инженером-конструктором в международных авиастроительных организациях. Здесь часто используются английские термины (например, кронштейн — bracket, крепеж — fastener) и иногда случается забавное недопонимание с коллегами из российских компаний: они не понимают тебя, а тебе уже сложно вспомнить российский аналог слова. Но постепенно все начинают использовать английские термины.

Английский — международный язык авиаконструктора. Даже если работаешь с немцами или французами, всё равно приходится использовать англоязычную терминологию.

Различия в управлении проектами

Я работала и в российских, и в зарубежных компаниях, и обратила внимание на разницу в «культуре проектирования». Впрочем, принципы проектирования могут отличаться и от компании к компании — это не обязательно зависит от страны.

В одних организациях сразу понятно, где какой департамент и кто чем занимается. Каждый делает свою работу. Для инженера это означает, что вероятность «пустого» труда крайне мала — никто не будет платить лишние деньги за никому не нужную работу. В других компаниях бывает, что инженер месяцами крутит одну и ту же турбинную лопатку в 3D, делая вид, что работает. И дело тут вовсе не в лени, а в проблемах организации рабочего процесса.

Боль инженера: ты доделал проект, но следующего еще нет, и в его ожидании тебе говорят: «Читай стандарты». Даже если ты уже знаешь их наизусть, приходится простаивать и ждать. В международных компаниях такое очень сложно представить — им проще отправить инженера в отпуск, чем платить за простой. За 1,5 года в одной французской авиастроительной компании у меня был простой всего 2 часа.

После этого поражает, когда в некоторых организациях непонятны сроки выполнения задач, из-за этого невозможно спланировать работу. Многим знакома ситуация, когда ты неделю ждёшь информации от заказчика, а она приходит за день до того, как надо сдать результат. Конечно, никто от этого не застрахован, но это не должно быть постоянным явлением.

Существует понятие «бережливое производство», принципы которого направлены на снижение всех видов потерь при работе. Для инженера-конструктора — это потери времени и качества выполненной задачи. Казалось бы, это очевидная концепция, но во многих отечественных организациях если и проводится внедрение подобных вещей, то совершенно несерьёзно, и как будто больше для галочки. Но ведь будущее именно за грамотным планированием и организацией рабочего процесса.

Что нужно делать, чтобы заботиться об инженерах?

Все хотят, чтобы их труд ценили. Быть востребованными. Когда ты поработал с коллегами в Америке и Европе, ты понимаешь, что там есть смысл получать высшее образование, так как это означает хорошую работу и достойную зарплату. В России есть уважительное отношение и к врачам, и к инженерам — это интеллектуальная элита, но это не означает автоматически, что они хорошо живут.

Получается, либо ты занимаешься интеллектуальной общественно полезной работой, либо получаешь деньги. Возможно, это происходит из-за доступности высшего образования. У нас это само собой разумеющееся: окончил школу, поступил в вуз, получил высшее образование и начал работать. Мне было 26 лет, когда я впервые поехала в командировку в США. Ровесники-американцы очень удивлялись, когда я говорила, что я уже 3 года работаю инженером, — для них это означало, что я — очень успешный, талантливый и высокооплачиваемый специалист.

О менеджменте в России

В российских компаниях иногда складывается странное отношение к менеджерам как к нахлебникам, которые ничего не делают и зарабатывают при этом больше, чем рядовые сотрудники. Но в проектировании грамотный менеджмент не менее важен, чем сами инженеры, ведь менеджеры планируют сроки, загрузку инженеров, понимают техническую сторону работы и могут донести до заказчика необходимость адекватных сроков. Именно менеджер отвечает за то, чтобы загрузка инженера была равномерной, сроки проектов — реалистичными, а результаты проектирования — качественными.

Мне кажется, в России еще не все осознали важность грамотного менеджмента.

Изобретать велосипед или перенимать опыт?

Тут как с эволюцией — выживают наиболее приспособленные. Эффективные технические решения должны замещать устаревшие. Бессмысленно изобретать велосипед, если у тебя уже есть опыт решения этой проблемы в другой компании. Ты постоянно пользуешься своим опытом и наработками. Хотя руководство по-разному относится к предложению более удачных решений. Мне кажется, в конструкторских бюро с советским прошлым к такому могут относиться с подозрением. До сих пор в некоторых компаниях странное отношение, например, к проектированию в 3D — зачем его использовать, если можно продолжать чертить 2D. Как будто есть страх изменений, даже если эти изменения позволят работать эффективнее.

Иногда бывают ситуации, когда организация использует современные CAD системы и действительно нацелена на эффективную работу, а уже упомянутая выше «культура проектирования» отсутствует. И получается, например, что с одной и той же 3D-моделью в разное время работают несколько людей, и каждому приходится переделывать её чуть ли не с нуля для внесения небольшой модификации. Это может быть просто отсутствие опыта, а может быть и страх, что придётся объяснять начальству, что потратить немного больше своего времени сейчас, чтобы сделать понятное построение, которое в дальнейшем можно будет исправить за несколько минут — это лучше, чем затрачивать в разы больше времени и усилий на эту модель потом.

Подведем итог...

Будущее у российских инженеров есть. Быть инженером — круто и перспективно. Надо обязательно стремиться к новому, быть на волне технического прогресса, заниматься самообразованием и не бояться бороться с закостенелостью.

Екатерина Грибова работает инженером-конструктором в AKTIAS tech с 2018 года.